Рубрика «Счастливые часы» состоит из новаторских фильмов — классических и современных, которые раздвигают границы кино за счет расширения экранного времени и зрительского восприятия времени — уже не только кинематографического, но и физического. Эти картины предлагают иной, несравненно более глубокий кинематографический опыт, который возможен только в кинотеатре на большом экране и в символическом смысле делает этот экран еще больше.
Как и многие инициативы, возникающие сейчас в культуре, рубрика «Счастливые часы» родилась во время самоизоляции — благодаря и одновременно вопреки ей. Последние месяцы по всему миру были закрыты кинотеатры, а сам кинематограф все активнее перемещался на экраны телевизоров, ноутбуков, планшетов и смартфонов. Но благодаря этой миграции в онлайн стало совсем очевидно, что не все кино конвертируется в формат домашнего просмотра. Особенно не приспособлено для него кино, в котором главную роль играет не история, а изображение. Не действие, а длительность. Не хронология событий, а хронометраж, становящийся эстетической категорией и выходящий за рамки, навязанные коммерческой киноиндустрией, телевидением, а теперь и стримингом.
Кто сказал, что кино должно идти шаблонные полтора, два, два с половиной или максимум три часа (стандарт современных блокбастеров), а это экранное время непременно должно соответствовать времени сюжетному, то есть зависеть от количества происходящих в фильме конфликтов? Разве в реальности — всегда субъективной, несводимой к одной-единственной формуле — время протекает именно так? Разве каждый человек не переживает течение времени по-своему? И разве не исследование природы времени является врожденным устремлением кино — темпорального искусства, чье становление совпало с совершенно новой концепцией времени в литературе (Пруст) и философии (Бергсон)?
