En

род. 1955, Висбаден, ФРГ; живет и работает в Лондоне и Плуэр-сюр-Рансе, Франция

Террор есть не что иное, как быстрая, строгая, непреклонная справедливость. 2018
Инсталляция. Размеры варьируются
Совместно с Клементин Бедос, Мари-Андре Бернар-Треберн и Томасом Гогеном
Предоставлено автором

Историк одежды Дженнифер Крейк заключает, что униформу создала общественная необходимость выделить военных и священников из массы обывателей. Не будет преувеличением утверждать и обратное: как только группа людей в каком-либо обществе видит себя в роли коллективного морального авторитета и/или надзирателя над общественным порядком, она придумывает себе особый дресс-код, в некотором роде униформу. В напоминающей краеведческий музей инсталляции британская художница Шэрон Кивленд аллегорически рассказывает историю Французской революции через предметы одежды и аксессуары враждующих слоев общества. Две лисы одеты в костюмы санкюлотов (сшитые художницей Клементин Бедос) — представителей низших классов, основных сторонников революционного террора и его идеолога Максимилиана Робеспьера. Его знаменитая цитата, оправдывающая беспрерывную работу гильотины в 1792–1794 году, стала названием инсталляции. Санкюлоты носили штаны, а не шелковые чулки до колен, которые предпочитала буржуазия и аристократия. После Революции в штаны переоделись и сочувствующие террору представители других классов, создав таким образом первую политическую униформу. Остальные лисы подносят предметы одежды, характерные для «старого порядка» (и сшитые портнихой Мари-Андре Бернар-Треберн), манекену в жабо, кружевах (вышиты художником Томасом Гогеном) и без головы. На шеях 12 оленей повязаны красные ленты, которые носили участники апокрифического «бала жертв» — роскошного вечернего приема, в котором участвовали родственники гильотинированных.

Валентин Дьяконов

Поделиться