Американский социолог и журналист Дэвид Брукс анализирует феномен новой элиты информационного века — «богемной буржуазии».
Книга американского социолога и журналиста Дэвида Брукса (р. 1969) посвящена описанию образованного класса, ставшего за последние двадцать лет новой американской элитой. Для обозначения этого класса автор придумал неологизм «бобо» (bourgeois bohemian, богемная буржуазия). «Бобо» создали особый кодекс правил и норм, соединивший демократизм и снобизм, уважение к образованию и финансовой состоятельности, творчество и бизнес. Книга Брукса рассказывает о происхождении элиты информационного века, о потреблении и досуге, деловой, интеллектуальной, политической и духовной жизни «бобо».
В главе о происхождении образованного класса Брукс пишет о том, как новая элита вытеснила с верхушки американского общества родовую буржуазию - так называемых «WASP» (белых англосаксонских протестантов). Причиной возвышения новой элиты стала университетская реформа начала, прошедшая в 1960-х годах, и возникновение информационной эпохи, когда появилась возможность делать большие деньги из идей и знаний. Представители образованного класса, исповедавшие в 60-е богемные, антибуржуазные ценности, в 80-е неожиданно для себя стали зарабатывать, как буржуа. Чтобы примирить свои прежние бунтарские убеждения и новый финансовый статус, «бобо» создали гибридную культуру, позволившую им одновременно тратить деньги и не считать себя зависимыми от них.
В главе «Потребление» Брукс описывает строгий свод правил «искупительного консюмеризма» новой элиты - например, почему нельзя купить кабриолет, но можно дорогой внедорожник, нельзя установить дома джакузи, но можно потратить 15 тысяч долларов на облицовку душевой кабины камнем, только обязательно шероховатым. Шопинг, как и все остальное, стал для «бобо» средством самопознания и самовыражения.
В главе о деловых отношениях Брукс описывает причудливое сплетение революционной риторики с ценностями капитализма. Индивидуальное самовыражение становится для «бобо» главным критерием работы и личного успеха. Это значит, что наиболее престижные профессии совмещают в себе артистическое самовыражение с высоким доходом. Писатель, зарабатывающий миллион долларов в год, куда престижнее банкира, получающего пятьдесят.
Что касается собственно духовной жизни, «бобо» исповедуют крайний индивидуализм и почитают духовную свободу. В результате, они пришли к духовному плюрализму, для них «нет одного, истинного пути, морали и добродетели», а значит, нужно попробовать все. Однако ключевая проблема духовной свободы в том, что ей нет конца. «Совместить несовместимое нам удалось, только став поверхностными - мы просто откинули глубокие мысли и высокие идеалы, которые мучили бы нас, если б мы оценивали себя в соответствии с ними». Мораль бобо стала «малогабаритной», а нравственность - делом сугубо личным, то есть каждый устанавливает собственные подвижные моральные ориентиры.
С другой стороны, в среде «бобо» есть и тенденция к восстановлению низвергнутых ранее авторитетов - религиозных институций, связей внутри небольших сообществ, местного самоуправления. В политике «бобо» всегда ищут «третий путь» умеренности, стремятся сгладить конфликты между демократической и республиканской идеологиями. Политики, преуспевшие в новую эру, «поженили богемные 1960-е и буржуазные 1980-е и смешали соответствующие системы ценностей». Это, в частности, Билл Клинтон и Джордж Буш младший.
Брукс считает главным достижением «бобо» эпоху стабильности и экономическое процветание Америки, более богатую интеллектуальную жизнь. Автор считает, что в будущем эта молодая элита возьмет на себя ответственность за страну в целом, и будет активнее участвовать в национальной политике и преобразовании общественной жизни.
