Книга является продолжением сборника эссе «О фотографии». Сонтаг рассматривает фотографию как метод визуальной репрезентации войны и насилия в современной культуре.
«Смотрим на чужие страдания» (2003) - последняя прижизненная книга Сонтаг, своеобразное продолжение и дополнение к ставшему классическим сборнику эссе «О фотографии», изданному на четверть века ранее (он также опубликован на русском языке в рамках издательской программы Центра «Гараж» и издательства Ad Marginem). В этой книге Сонтаг исследует фотографию как метод визуальной репрезентации войны и насилия в современной культуре. Автор рассматривает историю изображения войны - начиная со знаменитой серии офортов Гойи и фотографий, сделанных во время Гражданской войны в США, вплоть до современных образов войн в бывшей Югославии, Руанде, Израиле и Палестине - и пытается ответить на вопросы: в чем цель демонстрации ужасов войны? какое воздействие оказывает на нас созерцание чужого страдания на телевидении или в прессе? побуждают ли нас самих к насилию картины чужой жестокости?
Сонтаг дает обзор накопленных за последние полтора столетия военных фотодокументов, обращая внимание читателей на изменение техники, стилистики и идеологических установок. Например, во время Крымской и американской Гражданской войн сражения еще не были доступны фотокамере, и даже во время Первой мировой фотографировали в основном не сами бои, а их последствия; вплоть до войны во Вьетнаме в военной фотографии часто применяли инсценировки и реконструкции.
Но можем ли мы верить фотографиям, действительно сделанным в разгар боя? Без подписи и контекста такой снимок может быть истолкован по-разному (так, воюющие друг с другом стороны могут использовать одни и те же изображения погибших в бомбежке детей в пропагандистских целях, просто поменяв подписи). Объективность присуща фотографии по природе, но, с другой стороны, напоминает Сонтаг, надо помнить, что это всегда чья-то точка зрения, регистрация реальности и в то же время личное свидетельство и интерпретация. Сам отбор материала и кадрирование, при котором что-то остается за рамкой, являются субъективными.
Современное информационное пространство перенасыщено образами жестокости: лучше всего «продаются» новости о чужих страданиях, поэтому «фотография нацелена на поиски все более драматических образов, и это стало нормой в культуре, где шок - ведущий стимул потребления и источник ценности».
«В мире, где фотография великолепно служит консьюмеристским манипуляциям... морально чутких фотографов и идеологов фотографии все больше беспокоит вопрос об эксплуатации зрительских чувств (жалости, сострадания, негодования) в военной фотографии и механические способы вызывать нужные чувства», - пишет Сонтаг. Проблема манипуляции чувствами зрителей приводит автора к рассуждению о связи военной фотографии с идеологией, цензурой и властью. История военной фотографии началась с позорной пропагандистской кампании с целью создать позитивный образ воинской профессии - серии снимков Роджера Фентона о Крымской войне, заказанной британским правительством. В этом цикле не было ни реальных военных действий, ни раненых или погибших, только постановочные «сцены на привале».
Постановочными были и многие более поздние фотографии военных триумфов, в частности установка красного флага над Рейхстагом Евгения Халдея или водружение американского флага над Иводзимой в феврале 1945-го. И лишь начиная с войны во Вьетнаме происходит резкое сокращение числа инсценированных фотографий, и не случайно фотографы, работавшие на этой войне, в большинстве своем относились к ней критически.
Собственно с появлением независимых от командования военных фотографов возникла и цензура в военной фотографии (одним из самых жестких недавних примеров стала британская кампания на Фолклендских островах в 1982 году). Сонтаг пишет и о самоцензуре западных фотожурналистов, в результате которой установились двойные стандарты в изображении «наших» и «чужих» убитых.
В книге также поднимаются вопросы ответственности и власти. Зачем нам смотреть на фотографии далеких ужасов, когда мы сами ничего не можем в них изменить? Нужно задуматься, считает Сонтаг, нет ли взаимосвязи между нашими привилегиями и страданиями незнакомых людей - «вот задача, которую еще только приоткрывают перед нами эти мучительные, тревожащие картины». Этическая ценность изображений войны еще и в том, чтобы поставить перед собой вопрос о власти: «Эти изображения предлагают обратить внимание, задуматься, выяснить, чем оправдывают необходимость массовых страданий те, у кого сила? Кто устроил это? Кто за это в ответе?»
Военная фотография играет важную роль и в формировании коллективной памяти нации. «Всеми узнаваемые фотографии являются составной частью того, о чем общество пожелало думать», эти снимки конденсируют в себе общие идеи о «важных исторических моментах». Некоторые жестокости становятся институциализированными - например, холокост, - а смысл мемориальных музеев геноцида с их коллекциями фотографий в том, чтобы изображенные на них преступления продолжали фигурировать в коллективной памяти.
