В связи с ретроспективой Neue Slowenische Kunst в Москве Зденка Бадовинац рассмотрит реакцию югославского искусства на русский авангард — один из наиболее важных источников вдохновения для NSK.
Исторические авангардные движения стран Восточной Европы были в значительной степени исключены из господствующей истории искусства в Югославии, а также в течение долгого времени не упоминались в связи с югославскими художниками. Поэтому при изучении влияния восточноевропейского авангарда на югославское искусство приходится говорить скорее о роли его отсутствия.
Послевоенный авангард обнаружил свои довоенные традиции преимущественно благодаря западным интерпретациям. Общеизвестно, что на Западе на протяжении всего ХХ века русский авангард понимался прежде всего с точки зрения формальных аспектов, а его связь с повседневностью была во многом потеряна или размыта. Гораздо меньше известно о том, как авангардные движения воспринимались в Восточной Европе. Что касается югославских художников, то они познакомились с историческим восточноевропейским авангардом сравнительно поздно, в полной мере только в конце 1970-х — начале 1980-х годов. Но даже несмотря на это нельзя сказать, что дух авангарда здесь полностью отсутствовал. Напротив, когда мы говорим об искусстве Югославии в период «самоуправляемого социализма», необходимо учитывать определенный социалистический контекст, который содержал в себе многие утопические идеи (пусть на практике они существовали в сильно искаженном варианте). И хотя послевоенные югославские авангардисты никогда напрямую не критиковали дисфункциональный характер социальной утопии, они тем не менее — и в своих идеях, и на практике — предлагали своего рода альтернативу существующей ситуации. Утопия, таким образом, неизменно присутствовала: с одной стороны, в своем отсутствии, а с другой — в стремлении художников отразить ее в искусстве. Это стремление наиболее осознанно демонстрировалось арт-коллективом NSK. Он, несомненно, являлся преемником ряда европейских авангардных течений, но русский авангард занимал в его творчестве особое место. В частности, NSK было заинтересовано в актуализации опыта своих русских предшественников, что в значительной степени осуществлялось с помощью метафоры отсутствия Малевича.
Таким образом, можно сказать, что NSK обозначило двойное отсутствие: во-первых, отсутствие исторического авангарда в Югославии, а во-вторых, отсутствие сколько-нибудь последовательного социализма в югославских социальных практиках.
