Подкаст «Диалог с подростком». Выпуск 3. Прокладки можно называть «прокладками»
Подкаст «Диалог с подростком» — проект Музея современного искусства «Гараж». Подкаст ведут сотрудницы Музея Маша Щекочихина и Марина Романова.
Подкаст «Диалог с подростком» — проект Музея современного искусства «Гараж». Подкаст ведут сотрудницы Музея Маша Щекочихина и Марина Романова. Вместе с подростками, родителями, педагогами и психологами ведущие рассуждают о том, как выстраивать диалог с подростком, как быть бережными и внимательными, как проектировать подростковые программы и говорить на такие сложные темы, как здоровье, взросление и сексуальность. В третьем выпуске вместе с редактором просветительского проекта «Двор» Владом Цоем говорим о том, как делать нескучное медиа для подростков про взросление, отношения и заботу о здоровье.
18+
Гость выпуска
Влад Цой — редактор проекта ИИТО ЮНЕСКО «Двор».
Маша Щекочихина: Мы не единожды рассказывали о том, как появился наш подкаст. Напомню, что истоки проекта кроются в исследовании эпидемии ВИЧ в стране. В ходе работы мы обнаружили, что отношения в семье, в школе с подростками нас тоже должны волновать, поскольку знание молодого человека о своем здоровье, привычка о нем заботиться, интересоваться им, в том числе влияет на темп распространения ВИЧ-инфекции. Сегодня мы сконцентрируемся на вопросе: «Как разговаривать с подростками об отношениях, о здоровье, о сексе?». Для этого мы пригласили Влада Цоя — редактора проекта «Двор». Влад, привет!
Влад Цой: Всем привет! Меня зовут Влад Цой, я редактор просветительского проекта ИИТО ЮНЕСКО «Двор», SMM-менеджер и подкастер.
Маша Щекочихина: Влад, расскажи, пожалуйста, больше о вашем проекте. Как он появился? Предполагаю, был запрос со стороны целевой аудитории.
Влад Цой: Действительно, кажется, что подобные проекты появляются как реакция на запрос аудитории: к нам прибежали тысячи подростков и попросили рассказать про секс, про необходимость общения с психологом, про то, как более бережно относиться к себе. Было бы идеально, если бы так и было. Но на самом деле, хоть подростки и задают подобные вопросы на просторах Интернета, они, к сожалению, не приходят к специалистам и не просят создать просветительские проекты. История создания проекта чуть более прозаичная. В 2018 году мы с коллегами-редакторами Альфией Максутовой, Аленой Лисняк, Мариной Калашниковой и дизайнером Катей Шестаковой работали над проектом OLOGY. OLOGY — это научно-популярный проект о науке и жизни от команды научно-популярного журнала «Кот Шредингера». Когда существовал портал OLOGY, мы периодически работали с материалами, связанными с психологией, физиологией, проблемами молодого поколения. В это же время у коллег из ИИТО ЮНЕСКО возникла идея сделать просветительский проект для подростков, в котором бы простыми словами была бы представлена информация, которую публикуют Министерство здравоохранения и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). И с этим предложением команда ИИТО ЮНЕСКО — Тигран Епоян, Мария Медведчикова, Александра Илиева, Юлия Плахутина — обратились к нам. Мы встретились и решили, что нужен классный, «движовый» медиапроект, базирующийся в социальных сетях. Сперва мы планировали назвать проект «Фаллопий». Габриеле Фаллопий — итальянский анатом, который, как считается, придумал презервативы. В действительности изобретение презерватива — это дискуссионный вопрос. До нас дошли некоторые свидетельства, что еще в Древнем Египте и в Древней Греции были средства контрацепции. Однако именно Габриеле Фаллопий первым описал в своих трудах, как выглядит презерватив: он предлагал пропитывать ткань особым раствором и использовать эту ткань во время секса, чтобы снизить риск передачи заболеваний и предотвратить нежелаемую беременность. В честь Фаллопия также названы фаллопиевы трубы — орган репродуктивной системы. Итак, мы думали, что проект будет называться «Фаллопий», но быстро поняли, что это наш, «слишком взрослый» взгляд на медиа. «Двор» — это то, что ближе нашей аудитории, потому что все мы в детстве и подростковом возрасте черпаем информацию во дворах. Дворы сейчас у всех разные: у кого-то — пространство в социальных сетях, у кого-то — по-прежнему двор, который находится рядом с домом.
Маша Щекочихина: Как думаешь, тот факт, что такие проекты, как «Двор», появляются сейчас, свидетельствует о проблемах в коммуникации подростков со взрослыми — с учителями, с родителями — или о том, что подросткам нужно больше возможностей для получения информации, хочется больше свободы и третьего места? Семья и школа, несомненно, являются источниками информации для подростков, однако, вспоминая себя подростком, должна заметить, что мне хотелось иметь альтернативные источники информации. Может, подобные проекты и являются таким третьим местом и альтернативным источником знания?
Влад Цой: Сейчас хотелось бы уступить место социологу, потому что у меня нет научных данных для ответа, поэтому он будет субъективным. Могу задать вопрос на вопрос? Ты гуляла во дворе в детстве?
Маша Щекочихина: Конечно!
Влад Цой: Когда у тебя появились первые романтические отношения, откуда ты черпала информацию?
Маша Щекочихина: В моем подростковом возрасте уже был интернет. Я точно не разговаривала об отношениях с родителями и учителями. Школа для меня всегда была местом, где ты учишь математику, русский язык и литературу, но не говоришь о своем здоровье, физиологии, о личных проблемах, о коммуникации со сверстниками и так далее.
Влад Цой: Да, и, мне кажется, что существует барьер между подростком и взрослым. Во-первых, когда ты подросток, сложно представить, что взрослый — это такой же человек, как и ты: со своими проблемами, трудностями и прошедший через все то же самое, с чем сталкивается подросток. «Очеловечить» учителя у меня получилось только в старших классах. Во-вторых, когда я был подростком, я говорил про первые романтические отношения не со взрослыми, не с учеными и даже не в Интернете искал информацию. Я обсуждал их — сначала хотел сказать просто «с ребятами», но скажу — «с пацанами». И вот с этими пацанами мы собирались во дворе и обсуждали, как у нас дела с девочками, как и кто общается с родителями, жаловались на то, что «предки вообще ничего не понимают». И это, как мне кажется, было свойственно всем поколениям. Конфликт между родителями и детьми был всегда, и соответствующие этому конфликту коммуникативные неудачи тоже всегда были. Сейчас появилось гораздо больше каналов получения информации, что ведет к сложностям: когда информации много, ее сложнее фильтровать. С другой стороны, алгоритмы социальных сетей и других платформ работают таким образом, что пользователь получает наиболее интересную для него информацию и оказывается в информационном пузыре. Поэтому, если ранее в поле интересов подростка не попадали вопросы, связанные с физиологией взросления, психологией, отношениями, то он вряд ли с ними столкнется. Наша задача как авторов просветительского проекта для подростков вообще найти подход в том числе и к подросткам, в поле зрения которых не попадает наш контент, поскольку именно они зачастую подвержены влиянию различных мифов и стереотипов.
Маша Щекочихина: Сразу вспомнила огромное число мифов, о которых я слышала. Я уже тогда в отношении многих знала, что это глупость, и меня шокировало их наличие.
Влад Цой: Что, например?
Маша Щекочихина: Например, про невозможность забеременеть за три дня до месячных и после.
Влад Цой: Календарный этот метод контрацепции?
Маша Щекочихина: Да! Удивлялась, когда кто-то говорил об этом как о действенном методе контрацепции.
Влад Цой: В интересное время живем.
Маша Щекочихина: Я хотела бы еще спросить, как вы вообще решаете, о чем писать? Как ты отметил, ваш проект появился не как реакция на запрос подростков. Ваша аудитория большая, и всех читателей вы не знаете, поэтому интересно, как вы составляете контент-план?
Влад Цой: Я уже отмечал, что проблема комплексная, поэтому методы ее решения разные. С одной стороны, есть сложности в том, чтобы транслировать данные науки и медицины. Напомню, что, по-моему, в начале 2017 года везде писали: «Россия попала в топ по количеству людей, живущих с ВИЧ, среди — кажется, сводка была по Европе — европейских стран». Если мы говорим про подростковую беременность, то показатель в России также не сопоставим со странами Европы. Если я не ошибаюсь, согласно данным за 2019 год, количество подростковых беременностей на 1000 девочек составляло 19 беременностей, при этом показатель в странах Европы, не разделяя ее на Западную, Северную, Восточную и Южную, составляет 7–8, может быть, 9–10 беременностей. Разница значительная. Когда ЮНЕСКО выпускает сводки и материалы со статистикой, они пишут для взрослых, студентов, но не для подростков. Поэтому один из способов создавать наши материалы — «переводить» официальные сводки и научные статьи на понятный для подростков язык, с понятными бытовыми примерами. Второй способ — наблюдать за тем, что происходит в нашей аудитории: мы следим за комментариями в наших социальных сетях и реагируем на запросы аудитории. Важно отметить, что большинство подростков, читающих «Двор», живут в Москве и Санкт-Петербурге, что в целом характерно и для других просветительских проектов. Однако у нас и достаточно значительный процент аудитории приходится на регионы, поэтому мы можем предположить, что волнует подростков из других регионов страны. Так в комментариях мы можем обнаружить тему, которая показалась важной, и предложить материал на эту или смежную тему. Как еще появляются темы для «Двора»? Иногда к нам в личные сообщения или на почту приходят конкретные вопросы: «что делать, если…?». В таком случае мы как журналисты обращаемся к специалисту и на основе его развернутого ответа готовим материал. Также мы следим за общими тенденциями. Например, в сезон экзаменов мы предлагаем материалы о том, как справиться с тревогой. Отдельно я бы хотел сказать про оформление материалов. Довольно сложно представить, что хороший лонгрид, качественно написанный и понятный подростку, привлечет внимание и подросток будет готов потратить 20–30 минут на чтение. Поэтому мы подбираем разные форматы, экспериментируем с комиксами, рисованные истории — это наша любовь.
Маша Щекочихина: Я очень люблю ваши мемы!
Влад Цой: Раньше мы делали много карточек, но потом начали экспериментировать с мемами — выяснилось, что мемы привлекают больше внимания. Мы по-прежнему делаем карточки, но большая часть материалов выходит именно в мемах, потому что, как оказалось, мемами можно привлечь самых разных читателей, которые после того, как посмеются нам мемом, замечают и подводку размером в тысячу символов.
Маша Щекочихина: Я также хотела узнать, привлекаете ли вы подростков к написанию материалов или к созданию тех же мемов?
Влад Цой: Мы сами в душе подростки. Если серьезно, в России действует закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», поэтому мы не привлекаем людей младше 18 лет к написанию материалов, связанных с положениями закона. Подростки нам присылают мемы, запросы на материалы, комментируют тексты. Были случаи, когда подростки младше 18 лет писали удачные материалы на темы, на которые не распространяется действие закона, о котором выше шла речь. Под «удачными материалами» я имею в виду корректно написанные с точки зрения науки и медицины. Есть же еще материалы, когда человек делится личным опытом — иногда они могут принести больше вреда, чем пользы. Однажды нам написала девушка 18-19 лет и упрекнула нас в том, что в одном из материалов мы перепутали слова «вагина» и «вульва». Ее комментарий составлял 5000-6000 символов. Мы признали, что сделали грубую и непростительную опечатку, но ведь как по-разному мы могли поступить далее. С одной стороны, мы могли извиниться и признать свою ошибку, но мои коллеги пригласили эту девушку написать материал о разнице между понятиями «вагина» и «вульва». В 2020 году этот материал стал одним из пяти самых популярных материалов «Двора» по охватам, лайкам и комментариям. Такие удачные кейсы — наша гордость. Был еще один удачный кейс. Нам написал молодой человек и представился Димой — он прячется под разными именами. Он поделился тем, что часто сталкивается с использованием эвфемизмов, заменяющих названия органов и частей тела человека, и хотел бы написать про это материал. Что я сейчас имею в виду под эвфемизмами? Не помню, какие примеры приводил Дима, поэтому приведу свой. Если мы обратимся в отдел художественной, романтической литературы в любом книжном магазине и возьмем роман не самого известного автора про любовь, желательно эротический роман, то мы обнаружим, что член называют «нефритовым жезлом», груди — «прекрасными холмами»…
Маша Щекочихина: Еще, наверное, там все сравнивается с цветами.
Влад Цой: Да, конечно! Розы, лилии, незабудки, маргаритки, обязательно упомянут бутон — такое ощущение, что люди занимаются благоустройством сада, интерьером и экстерьером своего дома, а не описывают человека. Люди часто используют эвфемизмы, говоря о телесности. Например, из самого смешного: год или полтора назад узнал, что тампоны называют «боеголовками».
Маша Щекочихина: Серьезно?
Влад Цой: Да. Про месячные говорят: «Красная армия наступает!», «Большевики подходят к дому!»…
Маша Щекочихина: Ребята, друзья и просто какие-то близкие, которые приходят к тебе на пять дней.
Влад Цой: Да! Но ведь можно говорить: «месячные», менструальный цикл». Прокладки можно называть прокладками, тампоны можно называть тампонами, менструальные чаши можно называть менструальными чашами. Я не до конца понимаю, зачем нужна эта стыдливость. Вот Дима тоже не понимал и написал нам серию прекрасных материалов про эвфемизмы, которые используют люди, когда говорят о телесности. Получилось очень здорово! Самый смешной был про эмодзи, хотя не уверен, что это материал, который написал Дима. Но был популярный текст про то, как люди могут намекать на сексуальные отношения… Я тоже, видишь, немного стесняюсь на широкую аудиторию говорить слово «секс».
Маша Щекочихина: В общем, речь о том, как люди предлагают секс через эмодзи? Про баклажаны и капельки?
Влад Цой: Да-да! Баклажаны, персики, указательный палец и знак «ОК!», которые идут вместе. Возможно, конечно, люди так экономят время и используют такие эмодзи, потому что это быстрее, чем предлагать секс текстом.
Маша Щекочихина: А вдруг человек пишет сообщение в метро?
Влад Цой: Возможно. Вспомнил, что во «ВКонтакте» был набор стикеров с разными презервативами, которые можно было использовать, чтобы в таком формате шутки предложить секс. Кажется, это был проект Durex. C одной стороны, здорово, что можно преподносить информацию в таком полуигровом формате, но с другой, я полагаю, это закрепляет стыдливость, стереотипы и табуированность темы. Во времена, когда я был ребенком и подростком, многие люди считали обсуждение секса запретной темой и боялись лишний раз назвать секс «сексом», что было похоже на традицию не называть злых духов по именам.
Маша Щекочихина: Я думаю, это касается не только секса, но телесности и здоровья вообще, потому что, как мне кажется, у нас в большинстве своем даже нет привычки ходить по врачам, если что-то болит, и в целом задумываться о своем теле, об изменениях в нем.
Влад Цой: Сейчас будет публичное признание: я боюсь врачей! Несмотря на то, что мы занимаемся проектом, который борется со стереотипами, мне самому страшно ходить к врачам. Дело не в самих врачах даже, а в том, как говорят друзья моего папы: «Я боюсь, что у меня что-нибудь найдут!». Конечно, я понимаю, что для этого мы и ходим к врачам, потому что не найти страшнее, чем найти. И вот недавно, несмотря на свой страх к врачам, я отправился к стоматологу впервые за три года. И все же, полагаю, все еще бытует стереотип, что врач — это страшный монстр, который сделает тебе больно или высосет из тебя деньги. Важно бороться с этим стереотипом. Самый страшный монстр — это болезнь. Вспомнил, что забыл сказать! Просветительский проект для подростков не может существовать без подростков, как бы очевидно это ни звучало. Все время нужно держать руку на пульсе, потому что мемы превращаются в «баяны», а шутки перестают быть актуальными. Есть прекрасный мем со Стивом Бушеми, который, будучи уже взрослым человеком, стоит в одежде типичного подростка из 1990-х: толстовка с широкими длинными рукавами, в огромных джинсах, держит скейтборд. И в этом образе он говорит: How do you do, fellow kids? Это похоже на то, как очень многие СМИ пытаются заигрывать с подростковой аудиторией. Все же важно быть на связи со своей аудиторией.
Маша Щекочихина: Возможно, ты мог бы дать советы людям, которые бы хотели делать просветительские проекты для подростков?
Влад Цой: Советов точно никаких не дам, но если говорить о просветительских проектах, то, мне кажется, каким бы ни был проект, самое важное — это корректность информации. После того, как вы собрали подтвержденную наукой и специалистами информацию, подумайте над форматом. Если ваша целевая аудитория — подростки, то важно использовать актуальные для них форматы. Мы обращаемся к мемам и комиксам. Для того, чтобы подобрать формат, важно провести исследование, собрать фокус-группу, провести интервью. Далее проектируйте проект, исходя из данных, собранных в процессе исследования вашей потенциальной аудитории. Я полагаю, что просто написать о том, что лежит на душе — это не просвещение.
Маша Щекочихина: Влад, спасибо тебе за такой развернутый комментарий про то, как делать просветительские проекты! Надеюсь, это будет полезно для наших слушателей и для всех тех, кто решил заниматься просвещением. И спасибо, что нашел время прийти и обсудить мемы и эвфемизмы — было очень смешно.
Влад Цой: Спасибо большое, Маша! Я всегда с большой охотой рассказываю про «Двор».