Подкаст «Диалог с подростком». Второй сезон. Выпуск 1. Поздравляем! Вы — зумер!
Подкаст «Диалог с подростком» — проект Музея современного искусства «Гараж». Подкаст ведут сотрудницы Музея Маша Щекочихина и Марина Романова.
В первом сезоне было пять выпусков, в которых ведущие вместе с родителями, педагогами, психологами и другими специалистами обсуждали, как выстраивать диалог с подростком, быть бережными и внимательными, проектировать подростковые программы и говорить на такие сложные темы, как здоровье, взросление и сексуальность. Некоторые из этих тем по закону нельзя обсуждать с людьми младше 18 лет, поэтому ведущим не удалось пообщаться с подростками в том объеме, в котором хотелось бы.
Но диалог с подростком не может состояться без подростка, поэтому в новом сезоне подростки стали соведущими подкаста. Во втором сезоне Настя Марнова и Илья Кулиш вместе с ведущими обсуждают дружбу и любовь, школу и работу, а еще рассуждают о разнице между поколениями, образах подростков в массовой культуре и, конечно же, фантазируют, какой будет их взрослая жизнь.
В первом выпуске знакомимся с новыми соведущими и обсуждаем, кто такие миллениалы и зумеры и чем подростки отличаются от взрослых.
Маша Щекочихина: Всем привет! Мы уходили на продолжительную паузу, и вот наконец второй сезон. Меня зовут Маша Щекочихина, со мной здесь моя коллежанка со времен первого сезона, Марина Романова.
Марина Романова: Всем привет! Очень рада вернуться, спасибо больше. В первом сезоне подкаста «Диалог с подростком» мы затрагивали такие темы, как здоровье, тело и сексуальность. Мы не могли приглашать людей младше 18 лет к обсуждению именно этих тем, но диалог с подростком не может состоятся без самих подростков, поэтому во втором сезоне они говорят от первого лица. Прошу любить и жаловать, наши новые соведущие — Илья Кулиш и Настя Марнова. Ребята, привет!
Настя Марнова: Всем привет! Меня зовут Настя, мне 16 лет, и мы с Ильей являемся участниками программы Garage Teens. Эта программа Музея «Гараж» для подростков. Я учусь в двух школах, но подробнее об этом вы узнаете в одном из следующих выпусков. Я переехала в Россию совсем недавно, до этого я жила в Испании. Еще я хочу рассказать, что я очень люблю общаться с интересными людьми, путешествовать, заниматься спортом и вообще люблю познавать этот мир и жить в нем.
Илья Кулиш: Привет! Меня зовут Илья, и мне тоже 16 лет. Я, как и Настя, участвую в программе Garage Teens. Еще у меня есть свой бизнес — студия по разработке чат-ботов. Я еще не закончил школу, и в следующих выпусках я расскажу, как я учусь. Я не совсем отношу себя к подросткам, потому что я уже около полутора лет живу за свой счет, не признаю авторитетов и вообще делаю что хочу.
Марина Романова: Я бы хотела еще добавить, что мы с Машей видим второй сезон подкаста «Диалог с подростком» как возможность пересборки самого подкаста, потому что теперь его делают не только взрослые, но и сами подростки — к принципу «Ничего для нас без нас!». В первом выпуске мы познакомимся с Настей и Ильей и попробуем выяснить, насколько по-разному мы вчетвером относимся к одним и тем же вещам, а также кто такой современный подросток и можем ли мы вывести общий портрет такого подростка. Первый выпуск второго сезона посвящен различиям наших поколений. Поехали! Первая тема, которую мы обсудим — возраст. Ребята сказали, что им 16 лет. Я постарше, мне 27 лет. Я могу уверенно сказать, что чувствую себя взрослым человеком, хотя понимаю, что это небольшой возраст. Если мы обратимся к разным возрастным теориям, то я отношусь к миллениалам. Кто-то слышал такое слово?
Настя Марнова: Да
Маша Щекочихина: Я тоже слышала. Еще недавно узнала, что миллениалов называют «эхо-бумерами». Вот с этим я не сталкивалась до этого.
Марина Романова: Этого я не знала.
Настя Марнова: И я не знала.
Марина Романова: Илья, ты слышал про миллениалов и вообще такое слово?
Илья Кулиш: Нет.
Марина Романова: Расскажу для Ильи и тех, кто тоже не знал. Миллениалы — это люди, которые родились в промежуток между 1984 и 2000 годом. Я родилась в 1995 году, я тоже отношусь к миллениалам, но вы видите, что и люди, которые старше меня на 10 лет, тоже миллениалы. Исходя из этой классификации, даже внутри миллениалов есть различия, но все же люди, которые родились в этот промежуток времени, обладают общими характеристиками. Это поколение еще называют «поколением Y» или «поколением Pepsi» — смешно, потому что я не люблю Pepsi, — «поколением Next» и даже «поколением Питера Пэна» из-за склонности оттягивать момент вступления во взрослую жизнь. Самые старшие миллениалы уже достигли возраста сорока лет. Что касается характеристик поколения, то миллениалы ценят цифровой комфорт, воспитаны на современных средствах связи, умеют схватывать информацию на лету — я согласна. Выше всего ставят духовные ценности, свободу, веру в себя — все так. Они нетерпимы к коррупции, не имеют привычки коленопреклонения. А еще поздно заводят семью, не готовы брать кредиты, встроились в шеринг-экономику, научились жить без собственного дома и машины. Также верят в теорию малых дел, с уважением относятся к представителям других рас, национальностей и сексуальных меньшинств. Они оптимисты и считают жизнь интересной, полной возможностей. В общем, страшно от того, насколько это все про меня.
Маша Щекочихина: Да-да. Я слушаю и думаю: «Это точно про миллениалов или Марина свою анкету зачитывает?»
Марина Романова: Мы оставим ссылку на статью, на которую я опираюсь. Я стараюсь подкреплять свои слова источниками. Кстати, это тоже черта миллениалов — они подкрепляют информацию разными источниками и не верят чему попало. В общем, исходя из описания миллениалов, могу сказать, что я к ним отношусь. Предлагаю обсудить, какие отличия у меня с Машей — Маша тоже относится к другому поколению — и с вами, ребята. Насколько вы можете себя соотнести с этим? У вас такие же ценности или другие? Что скажете?
Настя Марнова: Я думаю, что мы с Ильей и, наверное, с Машей — я не уверена — относимся к другому поколению — поколению Z. Правда, мне кажется, что все эти общие характеристики поколений какие-то одинаковые. И, если честно, я не интересуюсь разницами в поколениях. Когда я знакомлюсь с человеком, я не говорю ему: «Привет! Я из поколения Z».
Марина Романова: Да, я тоже так не говорю. Но я ощущаю разницу между людьми, которые младше меня на 5-8 лет, и теми, кто старше меня на 5-8 лет. По моему опыту, люди, которые старше меня, например в возрасте 34 лет, сильно перерабатывают, не ориентируются на принципы work-life balance. Мои друзья, которые старше меня, готовы работать без выходных. Мне кажется, это прям возрастная прослойка. Вы, конечно, тоже много учитесь и работаете, но, насколько я понимаю, для вас важно сохранять баланс.
Маша Щекочихина: Думаю, что в случае ребят следует говорить про особенности подросткового периода. Если мы с тобой вспомним себя в подростковом возрасте, то мы тоже постоянно учились: у нас были репетиторы, подготовка к экзаменам и т. д.
Марина Романова: Я считаю, что это связано с тем, что наши родители относятся к поколению overachiever (людям, которые хотят успеть везде и сразу). Сейчас, как мне кажется, это уже не в тренде. Альтернативная педагогика нам говорит, что перенагружать ребенка не стоит. Меня с самого детства заставляли ходить к репетиторам, как мне кажется, в несколько агрессивной форме. Сейчас считается, что это необязательно.
Настя Марнова: Да уж! Для меня work-life balance очень важен. Без этого я не смогу нормально функционировать и точно быстро выгорю. Знаю, что все будет валиться из рук, поэтому я приоритезирую гармонию и настраиваюсь на баланс, как только возвращаюсь с каникул, чтобы успевать все и в школе, и вне ее. Также я хотела добавить про репетиторов. Не было такого, чтобы меня заставляли. Если я чувствую, что я отстаю, то прошу маму написать репетитору или ищу его сама и сообщаю маме. Это всегда мое решение и моя ответственность.
Илья Кулиш: На мой взгляд, у Насти уникальная ситуация, потому что чаще всего родители из поколения X придерживаются мнения, что они знают лучше, что нужно их ребенку. И действительно, для этого поколения отдых считается чем-то зазорным, но, возможно, это пережитки советского прошлого…
Маша Щекочихина: Поколенческая система все-таки описывала американскую историю.
Илья Кулиш: Но в российскую действительность тоже попадает.
Настя Марнова: Все же, мне кажется, что все очень индивидуально. Многое из того, что вы сейчас говорите про поколение Х, я не могу отнести к своей маме.
Илья Кулиш: Вот я и говорю, что у тебя уникальная ситуация. Я еще хотел отреагировать на дружбу людей из разных поколений. Марин, хочу сказать, что, по моему опыту, и тут все индивидуально. Если ты находишь человека, с которым тебе интересно, то неважно, сколько ему лет: 20 или 40.
Марина Романова: Конечно, и мне интересно с людьми разных поколений, но мы отличаемся: они перерабатывают и не ценят свое здоровье.
Илья Кулиш: У них просто сначала дело, а потом тело.
Марина Романова: Про тело они как будто забывают совсем.
Маша Щекочихина: Я хотела бы вернуться к обсуждению поколений. Марина рассказала о том, кто такие миллениалы. Я же хотела рассказать про зумеров или о поколении Z. Отношу себя к этому поколению. Самая низкая планка этого возраста, которую я находила, это 1997 года рождения — я родилась в 1998 году. Несмотря на то, что мое знакомство началось в более позднем возрасте, чем у Ильи и Насти, кажется, я нагнала современных зумеров, и мои привычки схожи с привычками этого поколения. Что объединяет зумеров? Они родились с цифровой техникой в руках и уже не знают, что такое пейджеры, «Тамагочи» и аналоговость как таковая. Зумеры заинтересованы искусством, экономией и устойчивым развитием. Хотя, мне кажется, что миллениалы на своем излете схожи с зумерами в этих характеристиках. Зумеров считают чувствительными и трудолюбивыми. Хочу объяснить, почему мы вообще решили говорить про разницу миллениалов и зуммеров. Это связанно с тем, что в первом сезоне, когда мы начали говорить про диалог с подростком, все наши гости были в основном миллениалами. Нам показалось странным, что мы говорим о диалоге с другим поколением языком взрослых людей, которые, в свою очередь, относятся к поколению старше. В этом сезоне хочется разобраться, кто же такие подростки и частично поговорить про соотношение поколенческих характеристик с возрастными. Можем ли мы относить свойственные поколению Z характеристики к современным подросткам? Все же у подростков отличный от взрослых стиль жизни: они не работают, у них нет финансовой самостоятельности. В общем, хочется во всем этом последовательно разобраться. Поэтому предлагаю начать с обсуждения того, кто такой современный подросток. Давайте попробуем выделить отличительные черты, наверное, российского подростка, поскольку мы все с ними встречаемся, общаемся, вы с ними учитесь и, в конце концов, сами, кажется, являетесь подростками.
Марина Романова: Хочу поделиться своими наблюдениями. Помимо Музея «Гараж» я уже год работаю в Благотворительном фонде «Шалаш». Это невероятный опыт для меня! Фонд специализируется на работе с подростками с трудным поведением, но для меня это обычные подростки. Прежде чем я перейду к составлению портрета подростка, отмечу, что я говорю про подростков 12-13 лет, они младше вас. Во-первых, у подростков очень мало друзей, то есть нет привычки ходить куда-то большой компанией после школы. Они ходят куда-то вместе, но компанией в 2-3 человека. Особенно это характерно для 2022–2023 года, поскольку многие уехали. Я замечаю, что на подростках, конечно, сказывается обстановка вокруг — они испытывают давление и стресс. Мои знакомые, которые работают психологами в школе, говорят, что в последнее время запрос на психологическую помощь вырос в разы. Подростки сидят в TikTok и во «Вконтакте», очень мало кто сидит в Telegram, в основном в WhatsApp. Напомню, я говорю про подростков 12-13 лет.
Маша Щекочихина: Ну и про тех подростков, с которыми ты общалась.
Марина Романова: Да-да! Это те, с которыми я общалась лично. Огромное количество подростков увлекаются аниме-культурой, все играют в Genshin, просто все…
Маша Щекочихина: Объясни, пожалуйста, что такое Genshin.
Марина Романова: Genshin — это игра, которая, как я понимаю, есть только на телефоне…
Маша Щекочихина: Вроде бы есть на компьютере.
Илья Кулиш: В основном в нее играют на телефоне.
Марина Романова: Да, все играют на телефоне. Это такая бродилка, кажется, не очень жестокая, в которой, насколько я понимаю, надо выполнять задания, а еще можно встречаться со своим другом.
Илья Кулиш: Да, это игра с открытым миром в стиле аниме.
Марина Романова: Да! Что еще про подростков? Они очень прикольно и классно выглядят: розовые волосы, синие волосы… Опять же, я говорю про 12–13 лет. Мне кажется, чем старше подросток, тем меньше визуальных отличий от взрослого.
Маша Щекочихина: Кстати, я вспомнила, что в пятом классе я ходила с красными волосами — больше я себе такого никогда не позволяла.
Марина Романова: Я так не ходила — надо наверстывать. Еще, конечно же, у подростков нет денег, что понятно.
Настя Марнова: Почему? Они боятся просить у родителей денег?
Марина Романова: Думаю, им дают ограниченную сумму, и она небольшая. А еще подростки прогуливают школу! Практически никто не был в музеях из тех, кого я спрашивала. Люди не ходят в музеи! Для меня это фиаско, потому что нас в школе возили по музеям постоянно. Но сейчас никто не бывает в музеях — я не знаю, с чем это связанно. Это, конечно, не мешает им быть классными. Что еще? Практически у всех телефоны на платформе Android, не на iOS. Вот такой портрет подростка от меня. Что скажете вы?
Илья Кулиш: Теперь я внесу свою лепту. Ну, конечно, это все обобщения, даже то, например, что подростки не ходят в музеи. Я буду говорить про 16-18 лет. Подростки сидят в Telegram, не сидят в WhatsApp. Многие, особенно в центре Москвы, любят искусство, музеи, ходят на выставки и участвуют в разных музейных программах — те же подростки из молодежной команды Музея «Гараж».
Маша Щекочихина: Будем честны, не только в «Гараже» есть молодежная команда, но и у других музеев, и многие подростки становятся частью этих программ.
Марина Романова: Когда я была подростком и хотела попасть в молодежную команду «Гаража», то это было невозможно сделать: молодежная команда казалась закрытый клубом для своих. Набор в нее был, кажется, один раз за два года. Поэтому я ходила в кучу других кружков, куда набор открывался хотя бы раз в полгода, и ты понимал, как туда попасть. Да, есть молодежные команды у разных музеев Москвы, России и всего мира, но зачастую абсолютно неясно, как в них попасть. У меня есть ощущение, что только по связям…
Илья Кулиш: На сайтах музеев нет? Кажется, мы придумали задачу для участников молодежной команды «Гаража» — сделать деятельность команды видимой для других. Я вижу, что на самом деле подростки хотят в чем-то принимать участие, просто им не хватает информации. Я тоже не знал про музейные программы для подростков, но спасибо Жене Кокориной, бывшей сотруднице «Гаража», что она привела меня сюда. Да, получается, я тоже попал по связям…
Настя Марнова: Тоже добавлю, что, когда я рассказываю про «Гараж» своим знакомым, то все спрашивают, как я сюда попала. Им интересно, потому что тоже хочется участвовать, но никто не знает, как к таким программам присоединиться.
Илья Кулиш: Да, поэтому все же соглашусь с Мариной, что есть проблема в информировании о программах. Вернемся к вопросу о карманных деньгах. Действительно, у подростков в большинстве своем нет денег, но, думаю, что все же это зависит от достатка семьи. Чаще всего действительно родители дают определенную сумму денег на неделю или на месяц. Некоторым неудобно просить больше. Вот я поэтому не знаю, могу ли я относить себя к подросткам. С одной стороны, я сам себя обеспечиваю уже продолжительное время, но, с другой стороны, в эмоциональном плане я все еще чувствую себя подростком. Вообще надо сказать, что между людьми 13 и 16 лет существует большая разница, а еще, мне кажется, что те, кому сейчас 13 лет, через три года будут сильно отличаться от тех, кому сейчас 16 лет. Это я сужу по своему брату. Ему сейчас 9 лет, но он совсем не такой, каким был я в 9 лет. Но какие подростки сегодня? Им важно общественное мнение, а еще они правда испытывают стресс и большую эмоциональную нагрузку: учеба, выбор будущего, ЕГЭ, родители давят, учителя давят… Думаю, что нельзя обесценивать эти подростковые проблемы. Мне кажется, многим не хватает возможности посетить психолога, а школьные психологи, на мой взгляд, не всегда хорошие специалисты. Я поговорил со сверстниками, и они подтвердили, что им не хватает такого места, где они могут рассказывать о своих проблемах.
Настя Марнова: Сначала добавлю про то, что сказал Илья. Я согласна, что было бы очень и очень классно, если бы подросткам предоставлялась какая-то помощь, потому что реально многим это очень нужно. Я в своем окружении вижу подростков, которые не находят поддержки у родителей, которым нужны тепло, забота, любовь…
Илья Кулиш: Да, а через 10 лет выясняется, что у людей куча комплексов, зажатостей, установок, которые очень тяжело проработать.
Настя Марнова: Да, соглашусь. Поэтому я считаю, что с этим нужно сейчас работать. Например, нормализировать походы к психологу. В моем окружении правда есть такие люди, которым стыдно просить чего-либо у своих родителей — для меня это очень странно. В Испании все было совершенно по-другому. Там я считаю себя подростком, но не здесь. Подростки в Испании и в России ну очень разные. К примеру, там у нас была большая группа друзей, с которыми мы постоянно куда-то ходили, постоянно где-то тусовались вместе. Нас могло быть, конечно и двое, но мы встречались и вшестером, и всемером. Мы постоянно ходили друг к другу в гости, в кино, по торговым центрам… в музеи не ходили, так как не было особо такой возможности, разве что со школой иногда выезжали куда-то в город побольше.
Илья Кулиш: Настя, а я слышал мнение, что в Европе дети привязаны намного сильнее к родителям и намного позже уезжают от них. Расскажи, это так или это миф?
Настя Марнова: Мне кажется, это определенно так. Правда, в моем случае, думаю, это связано с тем, что в городе, где я жила, не был развит общественный транспорт. Невозможно быть самостоятельным без машины, поэтому ты всегда привязан к родителям и их транспорту.
Илья Кулиш: Получается, нужно быть в хороших отношениях с родителями, чтобы просто быть мобильным.
Настя Марнова: Да, как-то так…
Маша Щекочихина: Наверное, в крупных городах с транспортом все более или менее хорошо.
Настя Марнова: Да, но самостоятельно общественным транспортом подростки начинают пользоваться с более позднего возраста. В Москве я видела детей 5-7 лет в метро.
Илья Кулиш: Я правильно понимаю, что, если человеку 20 лет и он живет с родителями, то для европейцев это ок?
Настя Марнова: Бывает.
Марина Романова: Я бы даже сказала, что в 35 лет — это ок. Ну, у меня много таких знакомых в Европе: взрослые люди, которые живут с родителями, — ничего зазорного.
Настя Марнова: Ну людей в возрасте 35 лет я лично не знаю…
Марина Романова: Зато я знаю.
Илья Кулиш: Я был в Италии пару лет назад, и мы разговаривали с каким-то дедушкой-итальянцем. У его семьи большой дом, и они живут все вместе: сыновья, внуки и т. д. Они вместе ужинают. Это прям традиция! Вина, сыры… Для меня это так необычно, но круто! Здорово, когда есть такая связь у семьи.
Настя Марнова: Знаете, что еще хочу сказать про отличия европейских и российских подростков? У меня был шок, когда я переехала и столкнулась с этим. В России многие подростки уже начали экспериментировать с алкоголем, с табаком и т. д. Когда я уезжала из Испании, мне казалось, что мы все еще дети, а тут, в Москве, все по-другому. И надо сказать, что я испытываю социальное давление. Я не курю и не пью алкоголь, но многие мои друзья, например, курят. Когда мы где-то вместе и все уходят покурить, то я тоже иду стоять с ними, чтобы не оставаться одной. Так и стою, дышу этим, волосы начинают пахнуть табаком… Нужно быть сильным духом, чтобы не завести вредную привычку.
Илья Кулиш: Тем более что подростки очень восприимчивы…
Настя Марнова: Да-да! И очень впечатлительные, поэтому иногда пытаются копировать тех, кто кажется им крутыми.
Илья Кулиш: Еще, наверное, когда все вокруг курят, то тебе начинает казаться, что это нормально.
Марина Романова: Интересно! Я думала, что молодые ребята курят меньше, потому что в моем окружении курят в основном те, кто старше 35 лет.
Настя Марнова: Все мои знакомые подростки, за исключением пары человек, курят…
Марина Романова: Но я правильно понимаю, что курят HQD?
Илья Кулиш: Да, еще, например, электронные сигареты. Вот не могу сказать, что все мои друзья поголовно любят искусство, но точно все курят электронные сигареты.
Настя Марнова: Обычные сигареты тоже курят.
Илья Кулиш: Не так важно, что курят, главное сам факт, что это действительно бич подростков.
Настя Марнова: Да, о своем теле не заботятся. Меня с детства говорили, что здоровье — это очень-очень важно. В школе нам рассказывали про вред курения, причем не просто говорили, что это плохо, но показывали эксперименты: как в бутылку напихали ваты и зажгли сигарету. Мы все видели, как эта вата стала черной. Это произвело на нас неизгладимое впечатление.
Маша Щекочихина: Знаете, что еще хотела спросить? Илья сказал, что не совсем относит себя к подросткам, а ты, Настя, относишь себя к современным подросткам?
Настя Марнова: Частично.
Илья Кулиш: Почему ты отчасти не считаешь себя подростком?
Настя Марнова: В чем-то я чувствую себя младше, чем мои сверстники. Это связано с опытом. Я чувствую себя европейским подростком, а не российским.
Маша Щекочихина: В чем отличия? Можешь, пожалуйста, как-то пояснить?
Настя Марнова: Для меня это про разницу менталитетов и жизненный опыт…
Маша Щекочихина: Я правильно понимаю, что в России ты чувствуешь себя младше?
Настя Марнова: Да, потому что у меня нет того жизненного опыта, как у моих сверстников. Взять те же сигареты и алкоголь. Конечно, мои бывшие одноклассники тоже сейчас начинают что-то пробовать и экспериментировать… Но я чувствую себя потерянной между двумя социумами.
Марина Романова: Хочется подвести итог нашей беседы. Есть подозрение, что проект типичного подростка провалился — все уникальны. Именно поэтому нам так важно делиться личным опытом и спрашивать ваше мнение. Диалог очень важен. У подростков много проблем, да и у взрослых тоже, поэтому важно открыто говорить друг с другом.
Илья Кулиш: Да! Подростки нуждаются в разговоре! Нельзя обесценивать их проблемы из-за возраста. У подростков богатые внутренние миры, и они могут испытывать серьезные чувства и переживания. Они могут быть скованными и не показывать этого, но нуждаться в диалоге. Мы надеемся, что этот подкаст послужит шагом к диалогу родителей и детей: родители найдут ответы, как взаимодействовать со своими детьми, а их дети услышат, что доносить свои мысли, свои чувства и свои проблемы до родителей — важно. Спасибо Музею «Гараж» за возможность присоединиться к подкасту!
Настя Марнова: Поддерживаю Илью! Про подростков и с подростками надо говорить. А еще пишите нам в комментариях, если у вас все совсем не так, как мы описываем. Интересно узнать, как у вас!