Глава из книги Виктора Пивоварова «Влюбленный агент»
В соместной издательской программе Музея «Гараж» и Artguide Editions вышло новое, дополненное издание книги воспоминаний и размышлений Виктора Пивоварова «Влюбленный агент». «Гараж» публикует главу из культового произведения классика московского концептуализма.
Сады Монаха Рабиновича
Впервые Монах Рабинович появился в 2006 году в «Сутре страхов и сомнений». Он изображен стоящим на голове рядом с собакой, с недоумением на него смотрящей. В том же году в каталоге выставки «Едоки лимонов» появилось его письмо, в котором он по моей просьбе подробно рассказывает о символике лимона. В 2010 году в Библиотеке московского концептуализма Германа Титова вышла моя книга «АХ и ОХ», где были опубликованы ранние поэтические опыты Монаха Рабиновича и второе его письмо. В нем он отказывается признать за этими опытами статус стихотворений и называет их «обломками заготовок». Он соглашается на публикацию этих «слов для стихов», как он их назвал, только потому, что одно из правил его «новой» жизни — «никому ни в чем не отказывать».
Когда-то очень давно в «Проектах для одинокого человека» я выдвинул программу сознательного одиночества, которая должна была привести одинокого человека к абсолютному или радостному одиночеству. Сам я на опыте своей жизни не смог реализовать эту программу. Я не одинокий человек, у меня Милена, которую я люблю, семья, дети, я живу в контакте с другими людьми. Но Монах Рабинович, мой герой, мое alter ego, эту программу сознательного одиночества осуществил.
Из цикла «Сады Монаха Рабиновича», 2013
Цикл «Сады монаха Рабиновича» — один из самых больших моих проектов. В нем более 30 картин, и работал я над ним где-то с середины 2012 до середины 2013 года.
Образ сада, всегда возникающий в финале как экстатическая кульминация, появился у меня уже в альбоме 1976 года, который прямо так и назывался: «Сад». Последняя, почти невидимая часть этого альбома, где в белом сияющем трансцендентном пространстве едва угадываются какие-то геометрические формы, очень близка к картинам из «Садов Монаха Рабиновича». Небольшим рассказом «Открытое окно в сад» заканчивается каталог моей выставки «Соня и ангелы». В конце рассказа один из героев, заикающийся Володя, подходит к окну и говорит:
— Лиза, с-с-смотри, как с-с-странно, деревья в полном цвету, т-т-ты видишь, а ветки все усыпаны плодами.
Садом заканчивается (снова финал) и альбом «Холин и Сапгир ликующие»: последние его два листа — Холин и Сапгир в Аду, Холин и Сапгир в саду.
Ясно, что речь идет не о каком-то реальном саде, а о саде «культурном», т. е. о том образе сада, который проходит через всю человеческую культуру и искусство. Это сад коллективной памяти и глубинной памяти каждого отдельного человека, сад, который для меня самого, как я предполагаю, открылся и стал, можно сказать, навязчивой идеей благодаря тому, что в своей молодости я забрел в «Сад наслаждений» Иеронима Босха.
Центральная часть моего проекта — три большие картины, изображающие планы трех умозрительных садов. Первый сад «Вишни и Облако» — об основных элементах Бытия, как то: воздух, вода, огонь, пространство, время, энергии, Ангелы, Демоны и т. п. Второй сад «Грусть эремита» — о человеке, об основных функциях его psyche, души: страхе, радости, меланхолии, умилении, восторге и влюбленности. И третий сад «Голубая утка» — о познании и его категориях. Основную часть цикла составляют т. н. «белые» сады и «черные», ночные, сады — картины, написанные на белом или черном фоне. Белых садов намного больше.
Из цикла «Сады Монаха Рабиновича», 2013
Впервые целиком «Сады Монаха Рабиновича» были показаны в 2015 году на выставке в Берлине, куратором и инициатором которой был Томаш Гланц. Томаша я знаю и восхищаюсь им с его студенческих лет. Как-то так получилось, что с ним связано огромное количество событий моей жизни. Он даже какое-то время был членом инспекции «Медгеменевтики». Он дружит с обоими моими детьми, с Пашей и с Машей. Сказать, что он филолог и русист, — не сказать ничего. О современной русской литературе и искусстве Томаш знает все. Причем знает из первых рук, т. е. лично знаком со всеми русскими писателями и художниками, разбросанными в настоящее время по всему миру. Других таких универсальных знатоков больше нет.
К выставке мы с Томашем подготовили очень красивую публикацию о садах вообще и прежде всего о моем картинном цикле, и первый, кому я ее послал, был, естественно, Монах Рабинович. Вот что он мне ответил:
«Дорогой Виктор!
Спасибо Вам за любезный подарок. Там, где я нахожусь, никаких садов нет. Здесь суровая природа и камни. Почти как на рисунке Ши Тао в вашем каталоге.
На своих картинах Вы переписываете отдельные слова для стихов, которые я Вам когда-то подарил. Но недавно мне удалось одно стихотворение закончить. Я работал над ним несколько лет. Вот оно:
Улитка оставила след на песке
Полетов своих траекторию
Узкий путь
Шлифовальщика
Перламутровых пуговиц
Cияния Вашей душе и бодрости Вашему телу!
Ваш
Монах Рабинович»