В 1980 году Дмитрий Александрович Пригов создал прозаический цикл «Некрологи», заканчивавшийся текстом из одного предложения: «Центральный Комитет КПСС, Верховный Совет СССР, Советское правительство с глубоким прискорбием сообщают, что 30 июня 1980 года в городе Москва на 40-м году жизни проживает Пригов Дмитрий Александрович».
А годом раньше, 22 мая 1979 года, Центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза, Президиум Верховного Совета СССР, Совет министров СССР и Комитет государственной безопасности под грифом «Совершенно секретно» выдали группе «Мухомор» разрешение на раскопки на территории Одинцовского охот-хозяйства. Документ с именами Брежнева, Косыгина и Андропова рекомендовал местной администрации всячески содействовать раскопкам «путем предоставления рабочей силы, инструментов и агрегатов». Пять дней спустя, 27 мая, прошла акция «Раскопки», она же «Клад». Поначалу слегка заблудившись, члены «Мухомора» нашли заранее приготовленный и засыпанный раскоп. Оттуда в ходе недолгого копания на 21 году жизни появился заживо погребенный на одну ночь участник группы Свен Гундлах. Акция прошла спокойно, без необходимости в дополнительной рабочей силе и без пристального внимания надзорных органов. Разрешение предъявлять не понадобилось.
Разумеется, документ, якобы выданный высшим эшелоном советской власти, был сатирической фальшивкой группы «Мухомор». Пародирование языка газетной передовицы и ригидной композиции соцреалистических полотен становится любимым занятием круга концептуалистов с середины 1970-х. Эта практика демонстрировала простую и удобную в быту истину: в груде стертых
идеологических конструкций и речи можно было спрятать любое содержание — как скрыли «мухоморы» целого человека в подмосковном поле. Группа «Мухомор» определила жанр «Раскопок» как «социально-абсурдное представление». Такого рода представления занимали много времени в обыденной жизни советского человека, вынужденного посещать партийные и комсомольские заседания.