Лекция посвящена идее сверхчеловеческого в произведениях Михаила Булгакова.
В сознании человека всегда возникали существа, которые были в чем-то (или во всем) гораздо совершеннее его самого. Зависть к богам, к их бессмертию не оставляла человека, пока он не дерзнул превзойти свои естественные пределы. Так возникла идея богочеловека, так возник трансгуманизм и модернистские проекты создания идеального мироустройства. Два художественных образа Михаила Булгакова говорят именно о пределах человеческого. Один — бродячий философ Иешуа Га-Ноцри, который, даже не называя себя богочеловеком, своей моралью поднимается над злом и суетой. Другой — Шариков, современный гомункул, созданный с благими намерениями, но демонстрирующий, как можно превзойти пределы зла. Стать сверхчеловеком нельзя, а творчество называть божественным можно только метафорически, но тогда к каким сверхчеловеческим силам обращается художник?
«Можно привить гипофиз Спинозы или еще какого-нибудь такого лешего и соорудить из собаки чрезвычайно высокостоящего. Но на какого дьявола? — спрашивается. Объясните мне, пожалуйста, зачем нужно искусственно фабриковать Спиноз, когда любая баба может его родить когда угодно. Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого. Доктор, человечество само заботится об этом и в эволюционном порядке каждый год упорно, выделяя из массы всякой мрази, создает десятками выдающихся гениев, украшающих земной шар. Теперь вам понятно, доктор, почему я опорочил ваш вывод в истории Шариковской болезни. Мое открытие, черти б его съели, с которым вы носитесь, стоит ровно один ломаный грош» (Михаил Булгаков «Собачье сердце», 1925).
