Хаим Сокол «В начале будущего»

Музеи закрыты. Биеннале, ярмарки, фестивали отменяются или переносятся. Вся культурная индустрия переместилась в интернет. Неизвестно, как долго продлится эта ситуация. Но уже достаточно долго, чтобы сравнить то, что было, с тем, что стало, и поразмышлять о том, как будет или может быть.

Наташа Тарр. Нет гармонии. 2020
Бумага, черная ручка
Предоставлено художником

В сущности, что мы наблюдаем? Прежде всего беспрецедентную приостановку институциональной деятельности. Современное искусство сегодня это гиперинституализированная транснациональная система — музеи, академии (художественные и научные), общественные и частные фонды, биеннале, программы резиденций и т. д. Собственно, искусство во всем его дискурсивном и формальном разнообразии производится этой системой. Интернет в этой системе — скорее галерка, чем партер. Он играл важную, но все же техническую роль — как пространство для коммуникации, архивации, популяризации художественного контента. Но основная жизнь происходила офлайн. До недавнего времени трудно было представить, что премьера, скажем, оперы в Большом театре или открытие Венецианской биеннале может пройти в интернете. И хотя пока этого еще не происходит, сегодня это звучит уже не так невероятно. Другими словами, в интернет перемещается не только массовое художественное производство (что давно уже не новость), но и институциональная жизнь. Конечно, пространство интернета не свободно ни от рыночных, ни от властных отношений, а потому не стоит обольщаться по поводу радужных перспектив такого перемещения. И все же принципы формирования контента, его дистрибуции и потребления там несколько иные. Возможно, нам предстоит переизобрести публичную сферу. Уже сейчас очевидно, что интернет — серьезная альтернатива устоявшимся институциональным формам, и это не изменится после выхода из изоляции.

Детерриторизация культурной жизни и последующая ее ретерриторизация в интернете может повлиять прежде всего на публичный статус институций. Ведь институция — это форма институализированной, то есть организованной публичной жизни. Институционализация подразумевает оформление двух разнонаправленных, хотя и взаимосвязанных функций. С одной стороны, посредством институций общество (вернее, его определенная часть) обращается к публичной власти (а нередко и наоборот). То есть это форма общественной (само)репрезентации. С другой стороны, это выстраивание определенных иерархий, аккумуляция и структурирование экспертного мнения, очерчивание границ, формирование канона. Другими словами, это (высшая) инстанция, к которой общество апеллирует в вопросах формирования культурной повестки и которая наделена для этого соответствующими полномочиями — символическими и финансовыми. Художественная институция, таким образом, постоянно (через эстетическое) ставит под вопрос доминирующие политические и экономические отношения и одновременно постоянно их легитимирует и закрепляет. В любом случае — при попадании в интернет все эти общественные конвенции (а авторитет музея, как по отношению к власти, так и по отношению к публике, — это не больше, чем общественная конвенция) нарушаются. Интернет уравнивает в категории контента искусство с кулинарными и бьюти-блогами, новостями, рекламными и обучающими роликами, спортом и т. д., лишая его (искусство) элитарного статуса. Это означает, во-первых, что искусство действительно становится достоянием масс. Все, кто не имел возможности разъезжать по миру, посещать музеи и выставки, а тем более приобретать искусство, получают к нему равный доступ. Но это также значит, что институализированное искусство, перемещенное в интернет, больше не формирует вокруг себя публику, точнее, определенную часть общества, объединенную общими интересами, то есть не является больше ни представителем элит, ни выразителем их вкусов. Или является таковыми не больше, чем кулинария, спорт или модная индустрия. Пространство интернета похоже на площадь средневекового города, где все происходит одновременно — ярмарка, представление бродячего театра, стройка собора, пьяная драка. И каждый на площади одновременно и участник, и зритель.

Наташа Тарр. Шутить не плакать. 2020
Бумага, черная ручка
Предоставлено художником

Релокация в интернет затронет также и финансовую сторону. Помимо всего прочего, крупная институция, будь то музей, фонд или биеннале, — это гигантская экономическая структура, которая включает в себя недвижимость, бюджеты, коллекции, оборудование, логистику, постоянных и наемных сотрудников, в том числе техперсонал, и, наконец, непосредственно выставочную, научную и образовательную деятельность. Сегодня — как никогда ранее — финансовая состоятельность институции определяет степень ее влияния как внутри профессионального сообщества, так и в обществе в целом. К сожалению, все большая доля деятельности любой институции направлена на сохранение и пополнение бюджетов. То есть в своей экономической ипостаси институция выступает одним из многочисленных акторов на рынке услуг. Это заставляет институции действовать по жестким законам «эффективной экономики» — как внутри, так и вовне. Но если вся деятельность институции перенесется в интернет, куда будет перенаправлена вся ее экономическая мощь? Уравняются ли возможности разновеликих институций? Институций и рядовых художников? Что вообще будет означать «открытие биеннале» в интернете? Закончится ли безудержная гонка по заполнению все больших пространств, бесконечное техническое усложнение производства, увеличение масштабов и стоимости работ и вовлечение все большего количества зрителей? Отпадет ли необходимость в материальном производстве? Если да, какова будет роль художника в этом новом мире? Что будет с огромным количеством людей, занятых в культурной сфере? Возьмут ли институции на себя ответственность за них? Что станет с освободившейся огромной материальной базой? К примеру, недавно мы видели, что пространство, где проходит ярмарка ARCO в Мадриде, было временно переоборудовано под госпиталь. Там поставили койки. Искусство к тому времени уже убрали. Но почему? Может, действительно стоит отдать навсегда здания музеев и частных фондов вместе со всем искусством, наполняющим их, под больницы, школы, благотворительные организации? Если местом репрезентации искусства, как мы убеждаемся на опыте, может быть не только музей, а, например, интернет, то почему таким местом не может стать больница или школа?

Пока это риторические вопросы, игра ума и воображения. Вероятней всего, скоро все закончится и культурная жизнь возобновится с прежней интенсивностью и, возможно, даже в большем объеме. Но несомненно также и то, что изменения неизбежны. Строго говоря, мы уже стали свидетелями начала необратимых процессов, которые изменят наши представления об искусстве в недалеком будущем. Точнее, мы уже в начале этого будущего.

Хаим Сокол

18 мая 2020, Москва

Об авторе 

Хаим Сокол — художник, преподаватель Московской школы фотографии и мультимедиа им. А. Родченко, член редакционного совета «Художественного журнала». Живет и работает в Москве.

О художнике

Наташа Тарр окончила Санкт-Петербургскую художественно-промышленную академию им. А. Л. Штиглица (Санкт-Петербург) и Институт «База» (Москва). Сооснователь и преподаватель арт-школы L-A-N и арт движения «Сироп». Живет и работает в Москве.