Расцвет эзотерических движений в дореволюционной России

Социологи давно заметили, что в периоды жесточайших социальных, политических и экономических кризисов происходит прямо пропорциональный скачок роста различной активности в области культуры и науки, человеческое сознание маркирует реальную ситуацию как необратимую и весь свой потенциал пускает на стихийное фантазирование, свободное исследование различных культурных и духовных феноменов. Кажется, это правило вполне применимо к глубоким кризисам Нового времени и особенно к периоду fin de siècle, когда предчувствие мировой катастрофы (Первая мировая война, затем революция в России) предопределило интенсивность духовных поисков художников, писателей, интеллектуалов и т. д. В России на рубеже веков интерес к альтернативным формам видения и интерпретации мира приобретал характер массового увлечения: романтическая модель бунтаря, восстающего против старого косного мира — религиозного, культурного, политического — оказалась ролевой для многих молодых людей, состоявших в бесчисленных группах, кружках и рыцарских орденах. В Москве и Петербурге активно действовали масонские ложи, ордена розенкрейцеров и тамплиеров, раз- личные группировки вроде анархо-мистиков. Молодые люди — например, Сергей Эйзенштейн, недолго состоявший в розенкрейцерском обществе, — могли быть участниками одновременно нескольких кружков. Особое место на карте духовных увлечений русской интеллигенции рубежа столетий занимает антропософия — философская система доктора философии и исследователя Гёте Рудольфа Штайнера. Антропософия получила широкое распространение благодаря верным последователям Штайнера — Андрею Белому, его первой жене Анне (Асе) Тургеневой, первой жене Максимилиана Волошина Маргарите Сабашниковой и другим. Белый и в годы советской власти не оставлял занятий антропософией, Ася Тургенева жила в Дорнахе, антропософском центре в Швейцарии, была главным художником двух антропософских храмов — Первого и Второго Гётеанума. С антропософскими обществами так или иначе оказались связаны практически все герои выставки «Мы храним наши белые сны». Антропософское учение стоит отличать от все еще популярной теософии, синкретического религиозно- мистического учения, разработанного Еленой Блаватской (общество основано в Нью-Йорке в 1875 году), которое на протяжении всех лет советской власти успешно сохраняло и преумножало число активных сторонников (в том числе в художественной среде).

Увлечение альтернативными теориями, учениями, ритуалами и процедурами стало едва ли не общим местом в истории русской культурной жизни рубежа веков: спириты, антропософы, теософы, тамплиеры и масоны, анархо-мистики, знахари, шаманы и травники, толкователи Таро и т. д., и т. п. во многом определяли культурную (в том числе массовую) повестку (показателен в этом смысле разворот журнала «Уранус», где рекламируется весь спектр мистических услуг). Однако эти страницы истории русской художественной жизни оказываются неизвестными, заслоненные достижениями и прорывами русского радикального авангарда, ангажированного (ненадолго) новой властью и обласканного вниманием западной художественной конъюнктуры.